О синестезии
Apr. 13th, 2004 12:09 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
olgatea"Каждому наверняка встречались и в русской поэзии такие, тоже не совсем обычные, но все же более приемлемые фразы, - типа: "флейты звук зарево-голубой" (Бальмонт), "Крики брошены горстями золотых монет" (Блок). Спокойно мы принимаем уже и утверждения о том, что художник Чюрленис, мол, "видел" музыку, а другой живописец, Кандинский, "окрашивал" в своем сознании, как и Бальмонт, тембры музыкальных инструментов. Музыковедческая литература полна уверений, что композиторы Римский-Корсаков, Скрябин, Асафьев, Мессиан обладали способностью "цветного созерцания" тональностей и аккордов в музыке."
ещё:
"В психиатрии, - писал, например, В.Н.Сагатовский, - синестезию (восприятие каждого звука окрашенным в определенный цвет) называют страданием. Да, этой "ненормальностью" страдали немногие, в частности, Скрябин и Блок. Но если это свойство расширяет возможности видения и творения прекрасного, не отражаясь на других функциях организма и личности, то почему же оно "ненормально"?
В это трудно поверить - но когда-то понятие "ассоциация" воспринималось иначе, чем сейчас, и носило в основном негативный характер. Так, "некоторым видом сумасшествия" называл ее знаменитый философ XVII века Дж.Локк. Также трудно поверить - "болезнью языка" называли метафору (середина XIX века, английский лингвист М.Мюллер). Сейчас, кажется, все встало на свои места. Выяснилось, что ассоциации бывают разные - случайные, сугубо индивидуальные и общезначимые, доступные всем и вследствие этого, простите за тавтологию, значимые для человека. Более того, сегодня уже говорят, причем с уважением, об "ассоциативном мышлении", "ассоциативном мозге". И с метафорой тоже ясно - она, кстати, как раз и базируется на ассоциативных сопоставлениях, являя собой сердцевину поэтики, суть стихотворного языка.
Казалось бы, здравый смысл восторжествовал, - но homo sapiens снова дал повод усомниться в том, что он на самом деле sapiens, когда обратился к изучению синестезии, которая являет собой как раз особую ассоциацию (межчувственную), особую метафору (межчувственный перенос). И не удивительно, что современник Рембо и Бальмонта психолог А.Бине, один из первых исследователей синестезии, догадался, что в основании необычных поэтических строк "со смешением чувств" лежит метафора, но это для него - "метафора-уродец". Поразительно, но факт - преднамеренное придумывание синестетических сопоставлений, но именно в качестве примера абсурда (катахрезы, оксюморона, если перейти в сферу филологии), можем увидеть задолго до Бине у не менее известных, чем Дж.Локк, философов. Объясняя функцию денег как формы меновой стоимости, осуществляющей "братание невозможностей", К.Маркс приводит в качестве подобного "приравнивания неоднородного" сопоставление голоса известной певицы и ... хвоста кометы [3, т.3, с.422-443]. А сегодня мы спокойно воспринимаем такие стихи: "Женский голос, как ветер, несется, / Черным кажется, влажным, ночным. (Это из Ахматовой.) Заливает алмазным сиянием, / Где-то что-то на миг серебрит." В "Даре" Набокова цитируется Н.Чернышевский, который также в качестве примера "бессмысленного сочетания слов" сам придумал выражение "синий звук", чем как бы напророчил блоковский "звонко-синий час" [4, т.3, с.216]. Добавим к набоковской ссылке и ошеломляющий "синий лязг подков" Есенина!.. Да что философы, у Пушкина в "Египетских ночах" - такой абсурдистский эпиграф: "Из своего голоса он сделает все, что захочет. Ему бы следовало, сударыня, сделать из него себе штаны". А через сто лет Маяковский превращает подобный образ в великолепную синестетическую метафору: "Я сошью себе черные штаны из бархата голоса своего".
Отсюда очевидно, что синестетические способности - не биологического, а социального происхождения. И именно искусство является той областью, где культивируется и развивается синестезия как концентрированное проявление образного мышления, отвечающего художественному стилю, духу данной эпохи.
Но почему столь схоже, трагично сложилась судьба понятий "ассоциация", "метафора", "синестезия"? Дело в том, что все они даже этимологически относятся к "связи", а в любой системе, любой структуре именно связи заметить и изучать намного труднее, чем сами элементы, компоненты этой системы. Система чувственного отражения мира - не исключение."
ещё:
"В психиатрии, - писал, например, В.Н.Сагатовский, - синестезию (восприятие каждого звука окрашенным в определенный цвет) называют страданием. Да, этой "ненормальностью" страдали немногие, в частности, Скрябин и Блок. Но если это свойство расширяет возможности видения и творения прекрасного, не отражаясь на других функциях организма и личности, то почему же оно "ненормально"?
В это трудно поверить - но когда-то понятие "ассоциация" воспринималось иначе, чем сейчас, и носило в основном негативный характер. Так, "некоторым видом сумасшествия" называл ее знаменитый философ XVII века Дж.Локк. Также трудно поверить - "болезнью языка" называли метафору (середина XIX века, английский лингвист М.Мюллер). Сейчас, кажется, все встало на свои места. Выяснилось, что ассоциации бывают разные - случайные, сугубо индивидуальные и общезначимые, доступные всем и вследствие этого, простите за тавтологию, значимые для человека. Более того, сегодня уже говорят, причем с уважением, об "ассоциативном мышлении", "ассоциативном мозге". И с метафорой тоже ясно - она, кстати, как раз и базируется на ассоциативных сопоставлениях, являя собой сердцевину поэтики, суть стихотворного языка.
Казалось бы, здравый смысл восторжествовал, - но homo sapiens снова дал повод усомниться в том, что он на самом деле sapiens, когда обратился к изучению синестезии, которая являет собой как раз особую ассоциацию (межчувственную), особую метафору (межчувственный перенос). И не удивительно, что современник Рембо и Бальмонта психолог А.Бине, один из первых исследователей синестезии, догадался, что в основании необычных поэтических строк "со смешением чувств" лежит метафора, но это для него - "метафора-уродец". Поразительно, но факт - преднамеренное придумывание синестетических сопоставлений, но именно в качестве примера абсурда (катахрезы, оксюморона, если перейти в сферу филологии), можем увидеть задолго до Бине у не менее известных, чем Дж.Локк, философов. Объясняя функцию денег как формы меновой стоимости, осуществляющей "братание невозможностей", К.Маркс приводит в качестве подобного "приравнивания неоднородного" сопоставление голоса известной певицы и ... хвоста кометы [3, т.3, с.422-443]. А сегодня мы спокойно воспринимаем такие стихи: "Женский голос, как ветер, несется, / Черным кажется, влажным, ночным. (Это из Ахматовой.) Заливает алмазным сиянием, / Где-то что-то на миг серебрит." В "Даре" Набокова цитируется Н.Чернышевский, который также в качестве примера "бессмысленного сочетания слов" сам придумал выражение "синий звук", чем как бы напророчил блоковский "звонко-синий час" [4, т.3, с.216]. Добавим к набоковской ссылке и ошеломляющий "синий лязг подков" Есенина!.. Да что философы, у Пушкина в "Египетских ночах" - такой абсурдистский эпиграф: "Из своего голоса он сделает все, что захочет. Ему бы следовало, сударыня, сделать из него себе штаны". А через сто лет Маяковский превращает подобный образ в великолепную синестетическую метафору: "Я сошью себе черные штаны из бархата голоса своего".
Отсюда очевидно, что синестетические способности - не биологического, а социального происхождения. И именно искусство является той областью, где культивируется и развивается синестезия как концентрированное проявление образного мышления, отвечающего художественному стилю, духу данной эпохи.
Но почему столь схоже, трагично сложилась судьба понятий "ассоциация", "метафора", "синестезия"? Дело в том, что все они даже этимологически относятся к "связи", а в любой системе, любой структуре именно связи заметить и изучать намного труднее, чем сами элементы, компоненты этой системы. Система чувственного отражения мира - не исключение."
